Епископ Иннокентий представил доклад о пострадавшем духовенстве в годы гражданской войны в Приморье

3 апреля 2024 года в ходе пленарного заседания Всероссийской научно-практической конференции «Богословие, Церковь в прошлом и настоящем: актуальные проблемы» во Владивостоке директор Центра викарий Владивостокской епархии епископ Уссурийский Иннокентий (Ерохин), к. ист. н. выступил с докладом. Тема его выступления: «Судьбы православного духовенства в период гражданской войны в Приморье 1918–1922 гг.».

Содержание доклада основывается на анализе биографических сведений о некоторых клириках Владивостокской епархии, служивших в ней в период с 1918 по 1922 годы, а также материалов из ряда других источников: Российского государственного исторического архива Дальнего Востока, воспоминаний о периоде гражданской войны в Приморье. В частности, владык коснулся жизненных судеб свщмчч. Андрея Зимина и Павла Лазарева, пресвитеров, иереев Алексия Кукольщикова (с. Алтыновка), Александра Торопова (с. Дмитриевка), Андроника Кравченко (с.  Монастырище) и других священников, о которых получены определенные сведения.

Подводя итоги своего выступления владыка Иннокентий отметил следующее. Время гражданской войны в Приморье стало тяжелейшим испытанием для всех слоев общества, и, к сожалению, привело к крайним формам разделения внутри народа, к ожесточению сердец, порой взаимному среди противоборствующих сторон, к быстрой утрате христианских нравственных ценностей в душах немалого числа людей, казалось еще недавно впитавших их, что называется, с детских лет.

В судьбах сельского духовенства епархии, проживавшего в период гражданской войны с 1918 по 1922 годы на территориях, подконтрольных партизанским отрядам или соприкасавшимся с ними (восточная, центральная и северная части края) можно выделить три особенности. Первая: зафиксированы массовые убийства. Вторая особенность – некоторые священники покинули свои приходы и переселилась в более «спокойные» места. Третья черта – отдельные священники поддерживали контакты с партизанами и могли являться у них связными. Священники, несмотря на уводы в плен в тайгу, на угрозы и поступавшие им сведения об убийствах собратьев в других селениях, до последнего не прекращали пастырской деятельности.

Докладчик сообщил о том, что нет доказательств участия пострадавших священнослужителей в военных действиях против партизан, и потому возможные мотивы убийств духовенства следует изучать в каждом конкретном случае. Имеющиеся в историографии суждения о том, что абсолютно все пострадавшие священники были виновны в противодействии партизанам в какой-либо форме, в связях с интервентами выглядят однобокими и идеологически обоснованными.

Имеются основания говорить о том, что все духовенство несправедливо обвинялось в несовершенных ими преступлениях в политическом контексте. Уголовно-криминальные мотивы жестоких убийств, вероятно, были прикрытием более глубоких причин, лежащих в области личной неприязни к носителям священного сана. Особенностью  в судьбах духовных лиц в Приморье явились массовые случаи жестокой физической расправы не только со священнослужителями, но со всеми членами их семей, включая детей, попадавшим в руки злоумышленников. Объяснить эти факты просто борьбой с «контрреволюцией», проявлением  классового противостояния невозможно, поскольку цинично говорить, что малолетние дети священников, были шпионами или осведомителями интервентов или участвовали в политической борьбе.

Владыка считает, что без учета мировоззренческого и идейного противостояния сторон, участвовавших в гражданской войне или косвенно с ней связанных, выводы исследователей о данном периоде истории будут неполными и односторонними. Очевидно, что христианские ценности и православная вера в целом оказались несовместимыми с теми атеистическими партийными установками, которыми руководствовались в партизанском движении Приморья, в частности в руководящих звеньях.

Изучив источники докладчик сделал вывод, что иногда партизаны плененных священников отпускали живыми, что характерно, видимо, для 1919 года, поскольку в это время партизанское движение должно было в глазах религиозно настроенного крестьянства Приморья, сохранявшего еще православный уклад жизни, завоевывать авторитет как людей, не отвергающих традиции, но впоследствии такая тактика партизанам уже была не нужна. Укрепив свою военную силу, дисциплину в рядах, поставив под контроль часть территории края и оказывая принудительное влияние на крестьян, командование партизан изменило свое поведение в отношении к священникам на резко негативное. Или ожидало от него сотрудничества. Поэтому в ряде судеб сельских священников мы видим, что демонстрация ими нейтральной позиции в происходившем противостоянии лишь на время отодвигали репрессии в отношении их (скажем, судьба свщмч. Андрея Зимина). С другой стороны, в  отдельных случаях можно говорить, что священника показывавшего свою лояльность к партизанам и помогавшего им в чем-либо, «товарищи из тайги» не трогали. Хотя данные случаи могли быть просто «разводом» священников, чтобы воспользоваться уважением к ним со стороны белых или иностранцев, как не вызывавших подозрений. А священник становился связным партизанского отряда (вероятно, так было в с. Комиссаровка) или дом батюшки становился конспиративным жильем (возможно, в с. Алтыновка).

Докладчик предложил в истории гонений на духовенство касаться не только исторических фактов, но и духовного состояния участников гражданского противостояния в Приморье в 1918-1922 гг. "Зверства, жестокость, пытки, пролитие крови – разве эти явления не показывают того, что у исполнителей подобных актов ум осатанел  (вспомним слова Господа: «ибо он человекоубийца искони»). Люди, вовлеченные в подобные беззакония в годы гражданской войны уже не были в состоянии себя удерживать от пролития крови другого человека, от тяги к смерти и к ее атрибутике, от безразличия к невинным жертвам, от показного бесстрашия человека с оружием перед безоружным. И здесь из области просто истории мы переходим к нравственному началу, к богословскому осмыслению всего происходившего в прошлом. Исходя из того, что нам известно, кажется очевидным то, что у сельского духовенства практически не было шансов остаться в живых. Это были такие времена, о которых Господь предупреждал своих учеников заранее: «В терпении вашем спасайте души ваши» (Лк. 21: 19). Вот почему, всматриваясь сегодня в жизненные пути пострадавших отцов в годы гражданского противостояния мы можем увидеть примеры христианской готовности к добровольной встрече с физической смертью и перенесением страдания, как например, в биографиях протоиерея Андрея Зимина и иерея Павла Лазарева, имена которых включены сегодня в Собор новомучеников Церкви Русской".

В своем выступлении владыка Иннокентий сказал, что для понимания многих судеб православного духовенства в Приморье за годы  гражданской войны требуется продолжение исследования, поскольку не все имена открыты, не все детали жизнеописаний изучены. В практическом отношении такая работа в будущем может позволить разработать новые материалы для канонизации как новомучеников пострадавших собратьев, если будут позволять тому обстоятельства. Думается, что восстановление имен всех невинно убиенных в это время,  важно и как восстановление списка – синодика для поминовения, который в 1919 году епархиальный совет постановил завести.

Оргкомитет конференции готовит к выпуску электронный сборник, куда в том числе войдут материалы с пленарного заседания.